Назаре, Португалия. Говорит Гарретт Макнамара, профессиональный серфер на больших волнах. Поймать 100-футовую волну мы решили просто из азарта. Нам всегда было мало, мы искали более и более высокие волны.
Комментарии дают единомышленники Гарретта Макнамара.
Стофутовая волна быстро превратилась в легенду.
Бывают ли волны такой высоты? Думаю, да – бывают. Можно ли их покорить? Не знаю.
Поймав большую волну, балансируешь на тонкой грани между восторгом и страхом.
Нужно желать смерти и быть готовым умирать снова и снова, волна за волной, день за днем. Так начинаешь бояться за жизнь.
Смотреть на это всегда жутко. Разве реально выжить при таком?
Тот, кто поймал такую волну, не контролирует ситуацию, его мотает туда-сюда, то вниз, то вверх, и ему только и остается, что держаться изо всех сил. Это очень страшно.
Гарретт Макнамара. Я хочу встретиться со своими страхами, дать им бой, освободиться от них и освободить их. Взглянув страху в лицо, я узнаю о себе и своих возможностях что-то новое.
В Португалии высота волн достигает 100 футов. Никто прежде не ловил волну 100 футов высотой, то есть выше, чем восьмиэтажный дом. Серферы всегда ищут волну повыше и зачастую становятся ее жертвами, падая с досок на головокружительной высоте.
Глава 1. Морские чудища.
Гавайи, 2019.
Меня зовут Гарретт Макнамара, я исследую океан. Мне очень комфортно в море, пожалуй, даже комфортнее, чем на суше. Я всегда мечтал покорить волну выше ста футов. А таких волн, как в Назаре, я больше нигде не видел. Если где-то могут быть волны такой высоты, то только здесь. Я психически, физически и духовно готовлюсь вернуться в Назаре. Я уверен, в этом году нам попадется такая волна, каких еще никто не покорял. Я занимаюсь серфингом всю жизнь и всю жизнь мечтаю об этом. В молодости я тратил на охоту за волнами все до последнего цента. Бывало так, что я оставался на море совершенно без денег и, чтобы купить билет домой, мне приходилось продавать доску. Я был готов буквально на все, чтобы оседлать большую волну. Но в 35 я бросил свое хобби и открыл магазин. Мне казалось, это правильный, ответственный поступок, казалось, я так и должен был поступить. У нас с первой женой было трое детей, и я не думал, что чего-то добьюсь в серфинге. Я всю жизнь ему посвятил и подумал тогда: что ж, я занимался серфингом аж до 35, теперь остаток жизни можно и поработать, буду доволен и этим. Но уже через два-три года мне страшно надоело ходить каждый день на работу. Я ехал в магазин, видел по дороге море, волны и тосковал. Я думал: надо бы дать серфингу еще один шанс. В конце концов я составил бизнес-план, который позволил бы мне заниматься серфингом, организовал работу так, чтобы на это оставалось время. Я решил, что если сосредоточусь на тренировках, то у меня все получится.
Мы на парковке у магазина, который я, к счастью, закрыл. Дела шли хорошо, бизнес приносил доход, но это было ужасно скучно. Когда ко мне сюда приходили друзья с рассказами о том, какие сейчас крутые на море волны, я просил их сменить тему.
Билл Шарп, генеральный менеджер туров по большим волнам Мировой лиги серфинга (WSL). Гарретт? Давненько от него вестей не слышно. С появлением тау-серфинга на рубеже веков он буквально переродился.
Все началось с пауэр-серфинга и с очень маленьких волн, когда уже просто встать на волну было достижением.
Гарретт Макнамара. У нас не было гидроциклов или других плавсредств, приходилось грести руками.
Баззи Кербокс, серфер. В какой-то момент туда начали приезжать все, и там стало настолько людно, что найти волну было не реально. Это как оказаться на лыжном курорте, где на каждой трассе по сотне человек, а вдалеке – горы. И вот мы – Лэйд Гамильтон, Дарек Дернер и я – подумали: может, покорить эти горы нам позволит мой «Зодиак»?
Лэйд Гамильтон, серфер. В первый же день мы попробовали осуществить задуманное в море. Мы были словно Эдисон, у которого зажглась лампочка, вокруг вдруг стало светло, и мы поняли, что идея хорошая.
Гарретт Макнамара. Я наблюдал за ними с берега. Они буквально покоряли одну волну за другой. У меня тогда просто челюсть отпала, как в мультиках бывает.
Лэйд Гамильтон. Мы поняли, что сделали нечто особенное, и это изменит серфинг на больших волнах, но, пожалуй, еще не понимали – до какой степени.
Баззи Кербокс. Мы начали покорять эти волны, мы наткнулись на золотую жилу. Но это было опасно, особенно из-за «Зодиаков».
Гарретт Макнамара. Винт «Зодиака» может разрубить человека. Подобрать из воды он вас не сможет. Значит, забраться на волну выше 50 футов можно только на гидроцикле.
Баззи Кербокс. Мы взяли «Вейв Ранер» и «Зодиак» на Мауи, и оказалось, что с ними можно покорить волны любой высоты.
Билл Шарп. Гидроцикл позволил добраться до дальних рифов, там всюду были такие волны, о каких мы прежде и не думали – в 50, 60 футов. Больше не было слишком больших волн, мы могли покорить любую. В 2001-2002 Гарретт шумно возвращается в серфинг, тогда на Джоус как раз было несколько свеллов. В один из них провели кубок мира по тау-серфингу.
Бухта Пиахи, Гавайи. Кубок мира по тау-серфингу-2002.
Гарретт Макнамара. А потом был чемпионат на Джоус, куда меня пригласили. Я подумал: смогу победить – буду заниматься серфингом.
Лэйд Гамильтон. Я помню его первый день там. Это был прекрасный день, волны были очень высоки.
Гарретт Макнамара. Я до этого никогда не бывал на Джоус, мне было страшно, я очень боялся. Первая же волна – и я паникую, я в ужасе. Мне было за это очень стыдно. А потом мне дали другое место, я кое-как добрался до канала, а потом еще свелл – и вот на нем я кайфанул. А под конец мы поймали третью волну и в итоге победили. Я выиграл 70 тысяч долларов, это были самые большие деньги и самые большие волны в моей жизни. А потом я захотел попасть в бочку. Многие ребята там взбирались на волны, но не в бочки. Приехав туда на следующий год, я добрался до бочки.
Майк Прикетт, серф-оператор. Плыву я, значит, со здоровенной камерой, волны – под 50 футов, делаю наезд и вижу, как волна делает бочку, и в ней крошечный человечек. Это был Гарретт.
Баззи Кербокс. Еще никто и никогда на Пиахи не выходил из бочки, забравшись в нее так глубоко. Мы обычно так не делали, мы делали все гораздо медленнее – просто, чтобы выжить.
Лэйд Гамильтон. Я всегда говорю: взбирайся на волну так, чтобы взобраться на нее и завтра. А Гарретт тогда решил: взбирайся на волну сегодня, черт с ним – с завтра.
Кай Ленни, серфер. Когда Гарретт поймал гигантскую бочку, мы с моим братом и другом сидели на дереве. Я не мог поверить своим глазам. Мне казалось, он просто инопланетянин.
Гарретт Макнамара. Меня засосало в бочку, а потом – вжух! – и я вылетел наружу, открыл глаза, огляделся, поднял руки и закричал: спасибо, Господи!
Майк Прикетт. Так далеко в бочку до тех пор никто не забирался.
Кай Ленни. Это лучшая бочка за всю историю Джоус.
Билл Шарп. Даже сегодня, двадцать лет спустя, это одна из лучших бочек за всю историю человечества.
Гарретт Макнамара. Эта волна воскресила меня как серфера. Я закрыл магазин и пустился во все тяжкие.
Майк Прикетт. Эта волна принесла ему много наград, что позволило ему сосредоточиться на поисках самой большой волны на свете. Он буквально помешался на охоте за большими волнами. Если где-то был свелл – Гарретт отправлялся туда. Он сошел с ума, он участвовал везде.
Билл Шарп. Гарретту удалось найти свою нишу, он вроде бы и часть индустрии серфинга, но в то же время стоит особняком и делает, что хочет. Просто быть частью стада серферов ему мало, поэтому у него такая потрясающая карьера в этом виде спорта.
Гарреттт Макнамара (съемки 2003 года). Бывает серфинг традиционный и экстремальный, мне больше нравится экстремальный, нравится каждый раз рисковать жизнью. Я охочусь за самыми большими волнами и готов ради этого объехать весь мир. Я покорю 100-футовую волну. А вообще, мне и сто футов не интересно, вот 120 – это уже совсем другое дело.
Гарретт Макнамара. Меня считали психом, думали, я спятил. Но на самом деле я просто думал о своем. Я следил за свеллами, я стремился к своей цели, я хотел ее достичь.
Билл Шарп. Серфинг на больших волнах за эти двадцать лет очень сильно изменился. Когда-то большие волны можно было найти только на Гавайях, в Ваймеа-Бей, а потом вдруг раз в несколько лет стали появляться все новые и новые места. Внезапно возник Маверикс, на Джоус появились 60, 70 и 80-футовые волны, а Кортес-Банк дает понять, что бывают на свете и 100-футовые волны. А не так давно всех потрясли огромные волны в Назаре, куда Гарретт, конечно же, сразу отправился.
Николь Макнамара, жена и менеджер Гарретта. Когда мы с Гарреттом познакомились, у него было столько идей, он ставил перед собой такие цели. Например, покорить 100-футовую волну. Я захотела ему в этом помочь и стала ездить с ним повсюду, на каждый свелл. Мы были неразлучны. Про Назаре тогда еще никто не знал, серферов там не было.
Билл Шарп. Я варюсь в этом очень давно. В 80-х я выпускал свой журнал, в 90-х много ездил по местам, где собираются серферы. Но я слыхом не слыхивал о Назаре, пока Гарретт не рассказал мне о нем. Да я вообще не знал, что в Португалии бывают большие волны.
Гарретт Макнамара. Я узнал о Назаре из письма Дино, он работал в тамошней мэрии.
Дино Казамиро. Я прогуливался, остановился у обрыва полюбоваться видами и сделал снимок невероятной, потрясающей волны. Только придя домой, я понял, что это не обычная волна, и это очень важный снимок. Я решил, что должен что-то сделать, нашел сайт Гарретта, написал ему, что увидел у нас гигантскую волну, и приложил этот снимок.
Гарретт Макнамара. Он спросил, могу ли я приехать, чтобы понять, правда ли эта волна так велика и так хороша. И прислал фото прекрасной волны. Так мы переписывались пять лет, но я ни разу там не был. А потом переписку увидела Николь. Она спросила: а это что? Я ответил: один парень в Назаре хочет, чтобы я приехал и посмотрел на их волны.
Николь Макнамара. Видимо, он всю жизнь смотрел на эти волны и думал: вот бы серфер на них взобрался.
Дино Казамиро. В детстве я очень любил смотреть на огромные волны. Объяснить – почему, я не смогу. Каждый раз, когда поднимались волны, я шел на маяк. Я стоял там по несколько часов и смотрел. И мне всегда хотелось этим с кем-нибудь поделиться.
Николь Макнамара. Я увидела этот е-мейл, Дино спросил, приедем ли мы, мы ответили «да» и через месяц были там.
Назаре, Португалия, 2010.
Николь Макнамара. Мы прилетели туда вдвоем, влюбленные. Мы ничего не ждали от этой поездки, не важно, что тут будет – нам и так хорошо. Приехав, мы первым делом отправились на маяк. Там дул такой ветер, что мы едва смогли открыть двери машины.
Съемки первого дня в Назаре. Гарретт Макнамара стоит возле обрыва у маяка и смотрит на бушующий океан. С ума сойти! Я чувствую силу этих волн. Все вокруг дрожит, они высотой 50, 60 футов. Ого! Это верная смерть. Просто обалдеть! Это очень большие и опасные волны. Безумие! Будет весело.
Гарретт Макнамара. Тогда я был готов покорить любую волну, не думая ни о размерах, ни об опасности. Я был полон решимости найти 100-футовую волну, мне казалось, в Назаре это возможно. И мне повезло.
Уникальность Назаре в том, что под водой там скрыт каньон глубиной в пять километров и длиной в три раза большей Большого каньона. Попадая в каньон, поток воды ускоряется, уплотняется, поэтому волны там так огромны. Они накладываются друг на друга и клином идут к берегу. 60-футовая волна вдруг вырастает до 80 футов.
Кай Ленни. Эти волны поднимаются с глубины в 10 тысяч футов и вырываются на поверхность. Это самые настоящие морские чудища. Самое страшное в них – непредсказуемость. Полоса прибоя – 30 метров, и везде песок, волны ничто не останавливает в отличие от Джоус, к примеру, где всюду рифы, и волна всякий раз останавливается в одном и том же месте.
Билл Шарп. Назаре сильно отличается ото всех прочих мест для серфинга. Джоус, Ваймеа-Бей, Маверикс – во всех этих брейках большой канал, то есть имеется такое глубокое место, куда волна никогда не обрушивается. Можно просто сидеть на доске, лодке или гидроцикле и наблюдать за происходящим. То есть там можно спастись, главное – успеть туда отойти. А в Назаре все иначе, там нет канала, нет безопасной зоны. Там приходится снова и снова преодолевать одну за другой стены бурлящей воды.
Гарретт Макнамара. Кажется, будто на них вообще забраться нельзя, и безопасных зон нет. Не знаю, как я тогда вообще собирался покорить эти волны. К счастью, мы решили этого не делать.
В Северной Атлантике формируются штормы, от которых повсюду расходятся волны. Обычно подобное происходит зимой.
Жорж Барросо, бывший мэр Назаре. Мы с Гарреттом отправились в гидрографический институт, где узнали, как формируются здешние огромные волны. Затем мы вышли в море с зондом, чтобы найти подходящие места. Он, стоя на суше, мог сказать, где какая глубина – 100, 200 или 20 метров. Исходя из глубины, он понимал, где будет проще поймать большую волну.
Николь Макнамара. Приехав в Назаре, Гарретт ощутил магию этих мест и бросил все, чтобы как следует изучить здешние волны. Он узнал о них все. Он действительно поверил в это место.
Гарретт Макнамара. Наверное, мне тогда просто хотелось приключений.
Дино Казамиро. Серферы часто сюда приезжают. Они были в восторге, но никто из них и не думал, что эти 100-футовые волны можно покорить.
Росс Кларк-Джонс, серфер на больших волнах. В Назаре я впервые попал в 2005, мы поднялись наверх и увидели идеальный 100-футовый файн-лайн. Они тогда очень обрадовались, а я подумал: ну, допустим, заберешься ты на такую волну. А что дальше? Дальше тебя просто выкинет на берег.
Гарретт Макнамара. Росс Кларк-Джонс научил меня обращаться с большими волнами, но тогда он почему-то не вышел в море. Видимо, ему казалось, что забраться на волны можно, а вот вернуться обратно – нет.
Росс Кларк-Джонс. Да, конечно, я жалею, что не вышел тогда в море, но у нас были отвратительные гидроциклы – развалюхи, они бы нас явно не спасли.
Гарретт Макнамара. Попав в Португалию, мы решили сделать из Назаре бренд. Проект назвали «Северный каньон».
Дино Казамиро. В 2010, когда мы начали заниматься проектом, Назаре был знаменитым летним курортом. Это чудесное место с богатыми культурными традициями и хорошими пляжами. Но зимой тут было пустовато. Для этого и нужен был «Северный каньон» – показать миру здешние волны и дать людям повод приезжать в Назаре и зимой.
Николь Макнамара. Мы хотели, чтобы о больших волнах в Назаре знало столько же людей, сколько знает о волнах в Джоус.
Гарретт Макнамара. У нас не было ни денег, ни спонсоров – ничего. Зато нам здорово помогала мэрия. В первый год нас было очень мало. Проектом тогда руководил Пауло Кальдейра, только благодаря ему мы приехали в Назаре, это он все организовал. Нашей правой рукой был Педро Писко, он помогал нам попасть туда, куда нужно, и сделать то, что было нужно. Жоржа Леала нам прислали из мэрии, чтобы он фиксировал на камеру все, что мы видели. В основном он фотографировал, но и с видеокамерой обращаться умел. Селеста сама решила поддержать проект «Северный каньон» и всю дорогу кормила нас вкусной едой. А еще был Питбуль.
Пауло «Питбуль» Сальвадор, координатор по безопасности проекта «Северный каньон». Приехав, Гарретт начал заниматься проектом и назначать людей на должности. Но то, что мы делали, было так ново и необычно, и он решил, что у нас должен быть кто-то, кто отвечал бы за безопасность людей. А я даже на гидроцикле никогда не сидел. Пришлось учиться.
Николь Макнамара. Гарретт учил этих ребят обращаться с гидроциклами – ездить, ухаживать, чинить их. Рассказал все о салазках, ремнях, обо всем, чему сам научился в прошлом.
Гарретт Макнамара. Из нас получилась хорошая команда, мы все делали вместе, вместе занимались планированием. Тогда все было просто, кроме нас никого не было, и ничто нас не отвлекало.
Николь Макнамара. Первые пару лет нас почти никто не поддерживал, потому что тогда никто не верил в нас. Но Лино поверил в нас, поверил, что мы справимся.
Лино Богальхо, спонсор проекта «Северный каньон». Серфер на больших волнах не может просто взять подмышку доску и пойти в море, ему нужны команда, логистика, гидроциклы, доски, костюмы. Серферы на больших волнах в одиночку не работают.
Гарретт Макнамара. По сути Лино работал на мэрию, у которой не было денег на наш проект. Но Лино им помог.
Лино Богальхо. Поначалу на меня сыпались вопросы, «кто это?», «с ума сошли?», «что они там делают?». Все потому, что эти волны принесли жителям Назаре много горя, забрали жизни многих людей.
Пауло Сальвадор. Назаре был маленькой рыбацкой деревней, в которой и причала-то не было, лодки просто вытаскивали на берег. Большие волны пугали рыбаков, многие из них погибали в море. Среди них, к примеру, был мой прапрадедушка. Здесь, в Назаре, у всех найдется родственник, который погиб так.
Антонио Кариа, житель Назаре. Я из семьи рыбаков. Выйдя в море, мы работаем по десять часов, и на обратном пути нас настигают большие волны. Иногда лодки тонут, и гибнут люди. Мой дядя погиб так. Это опасно.
Лино Богальхо. Им было больно смотреть, как какие-то безумцы на гидроциклах и досках веселятся в море, которое принесло им и их семьям столько боли.
Николь Макнамара. Страшнее всего было, когда Гарретт, практически не зная этих мест, решил выйти в море без гидроцикла. Он сказал: я сделаю кружок на доске с веслом, поймаю небольшую волну и вернусь. И уплыл – в шортах, в ноябре.
Пауло Сальвадор. В день, когда он решил так сплавать, волны были невелики, но течение было сильным. Я пытался остановить Гарретта, но он сказал: нет-нет, я пойду, поверьте мне, я справлюсь.
Николь Макнамара. И вот он отплывает от берега, ловит волну и падает.
Пауло Сальвадор. Я жутко испугался, подумал, он уже не выплывет.
Гарретт Макнамара. Я пытался выплыть, но меня засасывало назад снова и снова, я начал уставать.
Николь Макнамара. Уставший Гарретт с большим трудом добрался до берега. И если бы он не выплыл… У нас тогда и гидроциклов не было, а вокруг не было людей, спасать его было некому, его бы просто унесло в море.
Пауло Сальвадор. Думаю, тогда-то он и понял, что из себя представляет Назаре. Гарретт понял, что со здешним морем стоит считаться.
Дино Казамиро. Я очень беспокоился о безопасности всех, кто в этом участвовал. Ведь именно я отослал Гарретту ту фотографию, я пригласил его сюда. Значит, случись что – бремя ответственности легло бы на мои плечи.
Пауло Сальвадор. Мы боялись, что что-нибудь случится. Мы тогда совсем еще не знали Гарретта, и боялись, что что-нибудь пойдет не так, и кто-нибудь погибнет. Ведь все мы слышали о подобных случаях в серфинге на больших волнах.
Новостные сообщения. Мощь калифорнийских волн влечет сюда любителей серфинга со всего мира, сегодня погиб один из лучших серферов Марк Фу; последний раз Кирка видели на доске прямо перед тем, как его смыла волна; здесь, на волнах, разыгралась настоящая трагедия, к берегу лицом вниз без сознания прибило серфера.
Жорж Леал. Мы слышали о подобных смертях, а в Назаре было еще опаснее. И если бы кто-нибудь погиб, к нам бы потом пришли со словами: какого черта, вы что натворили? Когда Гарретт впервые вышел там в море (3 ноября 2010 года), волны были огромными. Мы стояли на маяке и тряслись от страха. Ведь если что – отвечать нам. Мы стояли на обрыве, смотрели на волны и пытались прикинуть их размер. И тут мы увидели гидроциклы. И тогда стало возможным понять, какой высоты волны. Мы стояли и переглядывались, говорили друг другу: посмотри на волны, они огромные. И только увидев в воде Гарретта, мы поняли – насколько.
Отзывы