Фильм Шпионская игра

В 1938 году немецким ученым впервые удалось добиться разделения атомного ядра, что послужило началом атомной эры. Руководство нацистской Германии дало задание нобелевскому лауреату физику Вернеру Гейзенбергу создать атомную бомбу. В ответ на это правительство США поручило бейсболисту еврейского происхождения Моррису «Мо» Бергу устранить профессора Гейзенберга. Цюрих, Швейцария. Декабрь 1944 года. Ночная улица. Два мужчины следят за Мо Бергом, который заходит в бар.

В баре Мо сидит за столиком вместе с агентом Мартинуцци. Это твое первое задание? Я никогда не убивал, если ты об этом. Это не так сложно. Зависит от человека. От какого – от жертвы или от исполнителя? И от того, и от другого. Чем занимался до войны? Играл в бейсбол. Как Джо диМаджио? Удачи, мой друг. Ты справишься. Сделай это до того, как об этом узнает гестапо. Я постараюсь. Мо Берг выходит из бара.

За восемь лет до этого. Стадион в Бостоне. Идет бейсбольный матч. Мо Берг на позиции кэтчера. Он подает условный сигнал питчеру, но тот подает, не обращая внимания на смысл знака. Мо Берг ловит мяч и подает так, как это требуется для того, чтобы раннер его команды добежал до базы. Мо Берг после игры спрашивает питчера, почему он игнорировал его сигнал. Я подумал, так лучше будет. А ты понял, куда надо бросать? Просто знал, я пятнадцать лет в бейсболе.

В раздевалке тренер беседует с Мо Бергом: рано или поздно все завершают карьеру. Лучше поздно. Но тебя придется заменить. Когда? Поздно. Становись тренером, я тебя еще в прошлом сезоне просил. Я хочу играть. Давай после этого сезона? Я могу поехать в Детройт, их тренер готов поставить меня на игру. Он дурак. Ты поедешь в Японию на выставочную игру. Почему я? Ты знаешь японский язык. Кто сказал? Один журналист в интервью.

Мо Берг одевается и выходит из раздевалки. На него внимательно смотрит новичок команды. Он обращается к одному из старожилов: что не так с Бергом? Он странный. Не лезь. Если он голубой – я не хочу перед ним светить своим членом. Вот и не свети.

Мо Берг едет на такси. Водитель его узнает, но Мо Берг отвечает, что он просто похож на знаменитого спортсмена. Он выходит из такси, заходит в бар, откуда только что вышла парочка мужчин. Через некоторое время Мо Берг покидает бар, идет по улице. За ним следит новичок. Мо Берг сворачивает за угол, внезапно набрасывается на преследователя, бьет его, сбивает с ног. Ты здесь живешь неподалеку? Нет. Мо Берг наносит еще несколько ударов. Тебя собираются выпускать в стартовом составе. Это все, что тебе нужно знать.

Эстелла Хани накрывает стол на двоих, садится за рояль, играет. Входит Мо Берг. Он подходит сзади к Эстелле. Очень красиво! Ты лжешь. А еще ты опоздал. Мо Берг наклоняется к Эстелле, целует ее. Она поднимается, Мо Берг ее обнимает, разворачивает женщину, снимает с нее трусы. Они занимаются сексом на рояле. Мо и Эстелла отдыхают после секса. Что на тебя нашло? Твой взгляд. Любой мужчина на моем месте поступил бы так же. Я не смотрела на тебя.

На студии радиостанции начинается шоу, интеллектуальная игра. Ведущий представляет Мо Берга: наш гость, его называют профессор. Он окончил Принстонский университет с отличием, получил диплом в Колумбийском университете, учился в Сорбонне. Немного о себе, профессор. У вас есть миссис Берг? Да, она замужем за моим отцом. Смех в студии. Нет, я говорю про другую миссис Берг. Мо Берг увиливает от ответа.

Эстелла провожает ученицу, с которой она занималась музыкой, садится и слушает по радио шоу. Мо Берг говорит о том, что Канарские острова названы вовсе не в честь канареек, а по латинскому наименованию собак.

Мо Берг ужинает с Эстеллой. Я еду в Японию. Возьми меня с собой. Нет. Но другие бейсболисты едут с женами. Ты мне не жена. Возмущенная Эстелла встает из-за стола. Я просто говорю о фактической стороне дела. Я хочу поехать один.

Япония. Американских бейсболистов встречают местные журналисты. К ним подходит Мо Берг и говорит на японском языке заранее выученную фразу: я не говорю по-японски. Прошу вас, после того, как я закончу, начните смеяться, как будто я сказал что-то смешное. Потом подойдите и похлопайте меня по плечу. Журналисты поступают так, как просит Мо Берг. Члены американской делегации восхищены: он и по-японски говорит! Это его двенадцатый язык!

К Мо Бергу подходит японец, представляется: профессор Кавабата. После показательной игры Кавабата и Мо Берг гуляют по Токио. Расскажите мне о правилах бейсбола. А вы какую науку представляете? Я профессор истории. Странно, зачем профессору истории знать что-то про бейсбол? Мы представители разных культур, быстро развиваемся и меняемся. И если мы продолжим и дальше изучать друг друга, то таких игр, как сегодня, больше не будет.

Кавабата и Мо Берг наблюдают чайную церемонию. Вы счастливы здесь? Если да, то почему? Я еврей. В детстве играл за церковную бейсбольную команду, хотя и не был набожным. Я отличался от других мальчиков, всегда хотел как-то спрятаться. Я не вписываюсь в общество. Даже сейчас у меня нет дома, нет жены. А вы женаты? Да. У меня есть жена и шестеро детей. Она у меня очень плодовита. Но я тоже люблю прятаться. Как вы думаете, профессор, между нашими странами будет война? Думаю, да. Ситуация постоянно ухудшается. Думаю, это неизбежно. Мы с вами больше никогда не увидимся. Я очень хочу, чтобы вы ошибались. Кавабата кладет ладонь на руку Мо Берга.

В номере гостиницы Мо Берг переодевается в японскую одежду, прячет в ней кинокамеру, по дороге покупает букет цветов, заходит в здание госпиталя Святого Луки, проходит мимо стойки регистрации, выбрасывает цветы в урну. Он поднимается на крышу здания, достает из складок одежды кинокамеру и снимает открывшуюся перед ним панораму Токио и его окрестностей.

Декабрь 1941 года. Эстелла и Мо Берг слушают новости об атаке японцев на Перл-Харбор.

Мо Берг приходит на вечер выпускников Принстонского университета. Он приветствует своего знакомого Джерри Фредерика. Ты работаешь в Вашингтоне? Да. В Госдепартаменте? Вроде того. Как можно к вам устроиться? Есть место для полиглотов. Ты заешь немецкий, французский, итальянский – какие еще? Все романские и латынь. Плюс мандаринский и кантонский диалекты китайского. С акцентом. Как итальянский? Сам оцениваю, как вполне удовлетворительно. Как твои колени? Почему спрашиваешь? У бейсболистов с ними бывают проблемы: суставы. С коленями как с итальянским: сносно. Понятно, значит ты готов к работе. К какой? К любой, которую мы сможем тебе поручить. Знаешь Билла Донована? Он мой босс. Мы создаем дополнительный отдел в Госдепартаменте. Вот номер телефона, позвони ему.Выпускникам Принстона напоминают о том, что идет война. Они хором исполняют Боевой гимн республики: славься, славься, Аллилуйя!

Здание штаб-квартиры Управления стратегических служб (УСС) в Вашингтоне DC. Мо Берг разговаривает с генералом Донованом. Они только что просмотрели кадры, которые Мо Берг снял когда-то в Токио. Откуда вы знали о том, что между нами будет война? Тогда об этом много писали в специализированных журналах. Вас об этом не просили ни армия, ни флот? Нет. И вы по собственной инициативе забираетесь на крышу высотного здания и снимаете панораму Токио вместе с гаванями и верфями? Странный вы человек. Вы не женаты, детей нет. Для человека вашего возраста это необычно. Позвольте личный вопрос: вы голубой? Я умею хранить секреты. Вы соответствуете работе. Вас положительно рекомендовал Джерри Фредерик. Мне лично плевать, с кем трахается солдат. Говорят, что патриотизм – последнее прибежище негодяя. Мо Берг поправляет Донована: это сказал Сэмюэл Джонсон. И не последнее, а первое. Донован: добро пожаловать в УСС.

Мо Берг сидит в офисе УСС, печатает отчеты, слушает сводки с фронтов по радио. Входит коллега: отличный отчет о сербских пограничниках! Бумажная работа не для меня, выпустите меня в поле. Вы нужны здесь. Если я продолжу тут сидеть, то убью кого-нибудь, может быть, самого себя. Мо Берг выходит из кабинета, бежит как сумасшедший по коридору. Его останавливает Донован. За вами кто-то гонится? Зайдите, вы мне нужны.

В своем кабинете Донован знакомит Мо Берга с Бобом Фурманом и Сэмом Годсмитом. Фурман профессиональный военный, Годсмит профессор. Мо Бергу рассказывают о Манхэттенским проекте, целью которого является создание бомбы, способной уничтожить целый город. Немцы тоже над этим работают. Работами у них руководит Вернер Гейзенберг. Годсмит сообщает: Гейзенберг покинул Берлин, его местонахождение неизвестно. Но он поддерживает отношения с итальянским физиком профессором ЭдуардоАмальди. Поедем втроем. Где этот Амальди? В Риме. Найдем и допросим его. Годсмит поправляет: возьмем интервью, он мой друг. Мо Берг говорит: будет весело. Фурман: типичная реакция бейсболиста, идет война, а ему все бы веселиться. Я просто фигурально выразился. Сейчас наши высадились в Италии, так что в Рим мы пойдем вместе с Пятой армией.

Мо Берг посещает занятия по криптографии, берет уроки боевых искусств, занимается огневой подготовкой.

Мо Берг в ресторане танцует с Эстеллой. Когда возвращаешься в Вашингтон? Я туда не вернусь. Насколько задержишься? До завтра. Я уезжаю за границу. Ты прощаешься со мной? Я вернусь. Сомневаюсь. Мо говорит: я люблю тебя, ты об этом знаешь?

Утро, прощальный поцелуй. Эстелла говорит: я хотела, чтобы все было идеально. Так и есть. Ты лжец. Мо Берг садится в машину и уезжает.

Средиземное море, вблизи Италии. В каюте Мо Берг читает книгу Вернера Гейзенберга «Физика атомного ядра» на немецком языке. Заходит Годсмит. Мо Берг просит его рассказать про Гейзенберга. Он непростой человек, хотел спасти немецкую науку от нацистов. Он сможет создать бомбу? Он лучший немецкий физик, так что – да. А захочет это сделать? Я не знаю. Вы были друзьями, хорошо его знали? Да. А сейчас? Вы иудей? Мо Берг пожимает плечами: еврей. Годсмит говорит: моих родителей после оккупации Голландии отправили в Освенцим, я ему написал, умолял помочь. Он так и не ответил. Я не знаю, что с ними. Мо Берг угощает профессора спиртным из фляжки.

Мо и его товарищи высаживаются на берег. Вместе с наступающими воинскими частями они входят в Рим, находят дом профессора Амальди, Мо беседует с ним. Сможет ли Гейзенберг создать бомбу? Да. А захочет? Он не лучший ученый в мире. Номер один – Эйнштейн. Но Гейзенберг хочет стать первым. Поэтому если бы он мог создать бомбу – он бы это уже сделал. Если это не так – не знаю, что ему мешает.

Мо и его товарищи передают Доновану переписку Амальди и Гейзенберга. Тот знакомит с ней британских экспертов. Те говорят, что, судя по этим письмам, у немцев нет бомбы. Но Донован считает, что, поскольку существует хотя бы пятипроцентная вероятность того, что англичане ошибаются, Гейзенберг должен быть убит. Известно, что Гейзенберг собирается посетить нейтральную Швейцарию, где под эгидой своего друга профессора Шеррера прочитает лекции по атомной физике. Донован поручает Мо Бергу добраться до Швейцарии, встретиться с Гейзенбергом и, если выяснится, что немцы все-таки близки к созданию бомбы, убить его. Перед поездкой в Швейцарию Мо Берг посещает библиотеку Ватикана. Он изучает книги Гейзенберга, знакомится с принципом неопределенности Гейзенберга, в соответствии с которым невозможно одновременно знать координаты и импульс элементарной частицы. Мо размышляет: он доказывает, что никто ничего не знает, мы живем в полной неопределенности. Этот человек мне по душе. Появляется Донован. Он говорит, что Гейзенберга будут сопровождать агенты гестапо. Чтобы Мо Берг не попал им в руки живым, Донован выдает ему ампулу с ядом. Я не знаю, в какого бога вы верите, но я буду за вас молиться своему.

Вооруженный пистолетом Мо Берг приходит на лекцию Гейзенберга. Он заходит в туалет, заряжает в кабинке пистолет. В этот момент в туалет входит Гейзенберг, слышит подозрительные звуки, тут же выходит, а затем видит, как из туалета выходит Мо.

По завершении лекции профессор Шеррер организует приме в честь Гейзенберга. Туда же приглашают и Мо Берга. Шеррер спрашивает его: вы хотите убить Гейзенберга? Я не намерен это делать.

Мо идет на переговорный пункт, звонит Эстелле. Ты где? Я не могу тебе это сказать. У меня очень мало времени, я просто хотел услышать твой голос. Оба плачут.

Мо приходит на прием в дом профессора Шеррера. Он подходит к Гейзенбергу. Перед Гейзенбергом шахматная доска, на которой стоит позиция: Гейзенберг и Шеррер играют в шахматы по переписке. Мо делает ход за белых. Гейзенберг сгребает фигуры с доски и предлагает Мо сыграть вслепую. Он сообщает свой ход и уходит. Гейзенберг интересуется у Шеррера: кто это? Мой друг Антон Азиз. Он был на лекции, и у него пистолет. Не беспокойся об этом.Гостей зовут к столу.Одна из дам начинает попрекать Гейзенберга работой на нацистов. Мо меняет тему разговора, сообщая Гейзенбергу свой следующий ход. Тот говорит: вы чрезмерно рассудительны. Приходится, ведь я еще не знаю ваш стиль. Я вам его покажу. Гейзенберг и Мо продолжают партию вслепую. Гейзенберг отмечает странный акцент своего собеседника. Тот удивляется: не думал, что говорю с акцентом. И имя Азизвам не подходит. После ужина все та же дама продолжает упрекать Гейзенберга. Тот говорит, что с него хватит.Он прощается и уходит.

Мо Берг тут же покидает жилище профессора. Он на улице догоняет Гейзенберга, настаивает на разговоре. У меня есть выбор? Конечно. Может, мне сбежать? Я бы не советовал, нужно закончить игру. Гейзенберг: похоже, конец близок. Мо: игра закончена. Раздается выстрел. Это Мартинуцци убивает гестаповца, который целился в Мо Берга. Мо тоже достает пистолет. Гейзенберг спрашивает: кто вы? Студент. Что изучаете? Вас. Берг говорит: Германия проиграет в войне. Гейзенберг: вы не знаете, предатель ли я? У вас, как и у меня, есть выбор. Ваш ход. Мо Берг и Вернер Гейзенберг пристально смотрят друг другу в глаза. Мо кладет пистолет в карман: доброй ночи, профессор. Он поворачивается и уходит. Как, вы сказали, вас зовут? Я не говорил, – обернувшись, бросает через плечо Мо Берг.

Финальные титры. Оказалось, у немцев не было бомбы. Историки спорят до сих пор, намеревался ли Гейзенберг ее создать. За военную службу Мо Берга наградили президентской медалью Свободы, высочайшим знаком почета нации. Он отказался ее принять, но не сказал почему. По окончании войны Вернер Гейзенберг раскрыл союзникам местонахождение всех немецких запасов тяжелой воды. Он возобновил карьеру одного из самых великих физиков в мире, а позже присоединился к немецкому антиядерному движению. Мо и Эстелла так и не воссоединились. В 1945 году Эстелла вышла замуж за молодого флотского офицера. Мо до конца жизни оставался холостяком, уделял время библиотекам и бейсболу. Умалчивая все то, что касается ее деятельности как шпиона, Кетчер навсегда остался загадкой для тех, кто знал его, или тех, кто думал, что знал.