Фильм Дядя Саша

Парень на гидроцикле нарезает круги по озеру, он регулярно падает в воду, забирается на гидроцикл и снова кружит по воде.

Режиссер Александр Петрович Авербух в раздражении закрывает окно, выходящее на озеро. Он ложится на диван. Рядом на другом диване лежит сценарист. Звонит телефон, режиссера вызывает Игорь. Режиссер на вызов не отвечает. Сценарист: а пусть он уедет. Кто? Наш герой. Куда? Да куда угодно, на север, на юг, к хантам или сразу на Памир. А мы на этой теме ритм поменяем. Режиссер: на хер пошел! Ты, гений чертов! Вали отсюда, свободен. И бабки можешь себе оставить.

Режиссер выходит на веранду, садится в кресло-качалку. Его замечает жена. Вы уже закончили? Будем завтракать? А гений твой есть будет? Догони и спроси. Так это он чуть калитку не выломал? А тебе Игорь звонит, ответь ему, а то он опять мне названивать будет. Питчинг на пятницу перенесли. И мне это уже надоело, я не секретарша, на звонки за тебя отвечать. Ты мне не секретарша, ты мне – жена. Хотя могла бы и роль секретарши исполнить. Я же плачу тебе за то, что ты со мной живешь. Жена: и когда это было в последний раз? Режиссер: я на реку. Жена: ты бы поспал. Да я бы поспал, только не с кем. Жена: телефон; Игорь; питчинг; пятница. А сегодня какой день? Жена: среда.

Питчинг. Слово предоставляется режиссеру Александру Авербуху. Режиссер выходит на сцену, берет в руки микрофон. За его спиной на экране заставка: фильм «Незабытые предки». Вот я стою перед вами такой весь голенький. Я вновь одержим идеей. Это тот самый фильм. Я рад приветствовать сидящего в зале уважаемого Сергея Федорова, заместителя председателя Государственной Думы. Он человек скромный, сам ни за что в этом не признается, но идея фильма полностью принадлежит ему. Это кино о нашем современнике. Он совсем еще молодой человек, который, разумеется, отрицает опыт всех предыдущих поколений, думает, что он самый первый человек, живущий на земле. И вот судьба, а может быть просто случайность, приводит его в места, где раньше побывали его предки, где когда-то бурлила их жизнь. И здешние люди еще помнят их свершения. И наш герой начинает меняться, он понимает, что стоит на плечах этих гигантов, что он находится на вершине исторической пирамиды. И духовные скрепы делают из него человека. А сейчас полную презентацию фильма проведет мой друг и продюсер Игорь Вольмин.

Режиссер дает интервью ведущему телевизионной программы «Попкорн». Жена готовит на кухне и слушает интервью. Она отвлекается, ранит палец.

Ведущий: ходят слухи, что вы собираетесь снимать новый фильм. Что он собой представляет? Режиссер: откуда берутся идеи для фильма? Надо понимать: если ты что-то берешь – то откуда? Когда б вы знали из какого сора растут стихи, не ведая стыда… А, может быть, срама? А я срама не иму. И хотя живу в лесу – лебеды не вижу. И еще: я ничего и никому не должен. Все мои учителя умерли, я все экзамены давно сдал. Вот это моя камера? Я не должен никому, ни арийцу, ни еврею, я еще поднаторею и скажу свое муму.

Жена на веранде занимается рассадой. Она спрашивает режиссера: ты на причале был? Эта твоя там разлеглась задницей кверху. А у Жоры сыну 14 лет. И что? А то, что из их окна наш причал прекрасно виден. Мальчик, может быть, питал иллюзии относительно женского пола. А тут эта тварь со своей голой задницей. Режиссер: что ты сказала? Жена: тварь. Режиссер: нет «мальчик питал иллюзии…». Где у нас Фолкнер в желтой суперобложке, собрание рассказов? Стой здесь. Режиссер идет в дом. Жена говорит ему вдогонку: она уже тут вторую неделю ошивается. Выгони ее. Режиссер: она, между прочим, лучший киновед Крыма. Так что попробуй ее выгнать сама.

Режиссер лежа на диване читает рассказ Фолкнера. В комнату входит жена: тут к тебе уже в третий раз приходит. Кто? Власть. Из-за спины жены выходит девушка в полицейской форме. Авербух Александр Петрович, 1964 года рождения, проживающий… здесь проживающий. Это вы? Мне паспорт показать, или сразу с вещами на выход? Не надо, я вас знаю. Меня зовут ГюльнараРезепова, я ваш участковый инспектор. Вы в свое время приобрели гладкоствольное охотничье ружье, правоохранительные органы имеют право раз в год проверять порядок хранения огнестрельного оружия и боеприпасов. Гюльнара бойко цитирует соответствующие статьи нормативных правовых актов. Режиссер: долго зубрили? Нет, прочитала раз пять. Отличница? Хорошистка. Хорошенькая. Тебя бы в кино снимать. Спасибо.Гюльнара вновь начинает цитировать статьи законов. Режиссер: стоп, снято. Он отпирает шкаф и достает оттуда ружье. Вот, инспектируйте. А сейфа у меня никогда не будет по идейным соображениям. И патронов у меня нет, только холостые, пиротехники на съемках отсыпали. Гюльнара берет один из патронов в руки. Неправда ваша. Что это? Сама же отвечает: подкалиберный патрон, пуля Полёва. Это опасный боеприпас, зачем она вам? У меня тетя за такой в тюрьму села. Да у меня всего парочка таких. Нет, тут три штуки. А вы про тетю расскажите. Ладно, это будет поучительно. Тетя дядю попугать решила и выстрелила в сарай. Так пуля сарай насквозь пробила, два бревна – и на вылет! А дядя что? Он выпил, в сарае спал. А в тюрьму за что? Так пуля соседского теленка убила. Режиссер: два бревна, дядя, теленок… Ей, наверное, пожизненное дали? Гюльнара: я вас предупреждаю, хранение огнестрельного оружия вне сейфа – противоправное деяние, вам грозит штраф. Завтра зайду.

Режиссер разговаривает с женой, держа в руке книгу. Ты утром Фолкнера цитировала, в курсе? Режиссер читает отрывок из рассказа, где говорится об утрате мальчишеских иллюзий из-за «голой твари». Ты читала «Писатель у себя дома»? Давно. Я сейчас Шишкина читаю. Режиссер: балда! Прочти, это же готовое кино. И роль есть для тебя. Жена: какая? Голой твари?

В спортзале режиссер наблюдает за спаррингом на ринге. Один из боксеров – актер Павел Аверчук, которого он пригласил сниматься в своем новом фильме. Он разговаривает, продолжая наносить удары своему сопернику: там же нет никакого действия. Просто у писателя не стоит на свою жену. Поэтому она изменяет ему с молодым парнем. Режиссер: так ты же артист, писателя понять не сможешь. Я как-то спросил у Бродского… Мне его Женька Рейн сдал: когда он получал Нобелевскую премию, то думал о том, как бы трахнуть королеву. К режиссеру подходят два качка: селфи можно? Давайте, только быстро. Авечрук: какую королеву? Режиссер: ну, ты даешь! Шведскую, конечно. Но не в этом дело. Мне тогда Бродский сказал: так ты хочешь знать, как я к женщинам отношусь? И дальше, слушай, просто гениальная вещь: я был бы счастлив, если бы с каждого романа мог бы скачать хотя бы один стишок. Аверчук: так мы на Памир не едем? Нет. У нас будет другое кино. А Федоров в курсе? А он-то тут причем? Аверчук: смотри, тебе жить. К рингу подходит молодая дама. Режиссер: Барановская? Ты что тут делаешь? Юлия Барановская разводит руками: владею.

Режиссер разговаривает по телефону: ты бабла выскреб, молодей, Игореша. А я это фуфло снимать не буду. Чего ты орешь? Я тебе Витьку Охотина подгоню. Я ведь свое имя из титров убрать могу, ты договор почитай. Так что я буду снимать свое кино, а ты снимаешь это дерьмо про забытых предков. С Федоровым я разберусь. Все: не звонить, не входить, не будить.

Режиссер выходит на причал. На соседнем причале Жора готовит снасти для рыбалки. Режиссер: привет, сосед! Жора: что с тобой, ты же год со мной не разговариваешь? Режиссер: из-за чего? Ты на моем концерте заснул и сам же на меня обиделся. Режиссер: на меня так зал имени Чайковского действует, детская травма. Жора: так я прощен? Режиссер: а тебя голые бабы на моем причале не смущают? Не видел. А что – стоит того? Режиссер: это смотря для каких целей. Ты как музыку пишешь? Жора: нотами. Нет, я серьезно, откуда берется мелодия? Понятно. У тебя или у меня? Режиссер: я сейчас не пью, вроде как работаю. Жора: ладно, я тебе книжку хорошую дам. Режиссер: то есть – ничего не понятно. Мне для фильма мелодия нужна, напишешь? И почем? Могу по-соседски. Режиссер: лучше официально. Ты вот напиши так, словно я на лодке гребу. Жора: вальс? Режиссер: пес с ним, пусть вальс будет.

Режиссер и жена пьют чай, изучают данные различных актеров в интернете. Режиссер: ты же сама про него говорила: пижон. А сейчас он для тебя – нежный пацан? Ладно, пусть будет Илья.

Молодой рабочий натягивает тенты между деревьями. Режиссер командует: теперь вира. Рабочий: что? Режиссер: как тебя зовут? Игнат. И где, Игнат, вас таких делают? Вверх!

Режиссер разговаривает по скайпу с Жорой. Тот говорит: я тебе вальсы скинул. Режиссер: Рахманинов, Глинка. Жора: ух, ты! Сечешь. Третий вальс мой. Режиссер: самый херовый. Жора: а ты представь себе оркестровку. Он напевает мелодию вальса.

К открытой калитке в ограде вокруг дома режиссера подъезжает красный кабриолет. За рулем девушка. На пассажирском сиденье спит Илья. Он просыпается, говорит режиссеру, который подошел к калитке: я с шофером, а то устал вчера. Понятно, граммов так на 600 устал? Девушка: я сейчас уеду. Жена: пообедаем, а там решим. Девушка: я Эля. Режиссер: Эля – это Эльвира или Эльмира? Эмиральда. Илья: ее так родители назвали. Эля: они оба в детстве фанатели от «Волшебника изумрудного горда». Режиссер: это изумруд по какому-то. А что же они тебя Элли не назвали? Бабушка сказала, что это пошло. Заходя в дом, режиссер напевает: заветное желание исполнит мудрый Гудвин, и Элли возвратится с Тотошкою домой. Илья: мы хотели с ней на пару дней тут остаться в гостевом домике. Вообще-то я его за деньги сдаю. Вычтешь из гонорара. Ладно, Тотошка! Илья: гав-гав!

Жена, Аверчук и Илья сидят под тентом на стульях. Перед ними стоит режиссер. Жена говорит Аверчуку: он резинку жует. Значит – волнуется. Режиссер: я вам расскажу, как вижу это кино. Это писатель, известный, может быть, даже знаменитый. Но он давно не пишет, лет пять. Он переживает. А его жена переживает еще больше. И появляется поэт. Появляется Гюльнара. Режиссер гонит ее: потом! Он продолжает рассказывать. Появляется поэт, молодой, неизвестный еще. Он начинает мутить с женой писателя. Причем поэт честный такой, жениться на ней хочет. И жена снисходит с ним до любви. И тут все начинается прямо на глазах писателя. А тот в кабинете сидит – и строчит. Аверчук: чего? Строчит! Роман пишет. Поэт слабенький оказался, любви не вынес и помер. А писатель про все это роман написал, издал, деньги получил и шубу жене купил. Из шкурки мертвого поэта. Шучу, из норки. А она эту шубу прислуге негритянке отдала. Всё. Режиссер обращается к Илье: иди проспись. Завтра начинаем.

Приезжает оператор Максим. Жена спрашивает его: как там твой сынишка, мой крестник? Максим: со мной вся семья сюда рвалась, но я по делу приехал.

Режиссер разговаривает с Максимом. Надо снимать деликатно, без света, они первый раз работать вместе будут. Камера у тебя какая? Максим: я на мобильный снимать буду, там полно обвесов. Режиссер: поживешь тут с недельку. Максим: ладно, кино дело святое.

Идет репетиция. Приходит Эля: я мешать не буду? Режиссер: ты помогать будешь. Сиди вот здесь и молчи.

Жена читает свою роль. Режиссер: не интонируй, не нужны здесь интонации. Главное – держать ритм, это фолкнеровский текст, не бытовой. Ускоряйся! Свою роль начинает читать Аверчук. Режиссер: и зачем она тебе ритм задавала? Илья говорит режиссеру: я пока пойду искупаюсь. Сиди здесь и роль учи! Наизусть, чтобы от зубов отскакивало. Режиссер обращается к исполнителям: я не вижу события. А я его хочу видеть. Илья, сидя за спиной режиссера, передразнивает его. Режиссер обращается к жене: по Чехову любить – значит, хотеть видеть. Аверчук: я думаю… Режиссер: ты думаешь? Ты просто набор пикселей в видеофайле. Так, еще раз!

Вечером режиссер просматривает отснятый материал. Потом берет из хьюмидора сигару.

Режиссер выходит на причал. Звонит телефон. Что, уже меня потеряла? Да тут она, в воде плещется. Я бы тряхнул, но, боюсь, старина отвалится. И я тебя. В воде плещутся Илья и Эля. Эля подплывает к причалу, выходит, на ней ничего нет. Эля, стоя перед режиссером, прыгает, вытряхивая из уха воду. Потом она берет полотенце, желает режиссеру спокойной ночи и уходит. Режиссер прикуривает сигару.

Идут съемки. Эля приносит Аверчуку трубку и спички. Я же не курю. Во время съемок Аверчук разжигает трубку, курит. Потом начинает кашлять, бросает трубку на стол.

Режиссер и Эля прогуливается по лесу. Режиссер рассказывает девушке о муках творчества. Эля: я вас понимаю. Смотрите, вон облако, похожее на рояль. Режиссер: а ты еще та штучка. Может, закрутим роман? Нет, я погорячился: повесть… рассказ… стишок. Хотя бы басню можно? Эля: не стоит. Я ведь все ваши фильмы смотрела. В детстве. Режиссер: значит, должна все понимать. А сейчас по закону жанра – объятия. Режиссер пытается обнять Элю, та уворачивается и бежит прочь. Режиссер замечает сидящего неподалеку на берегу Илью с удочкой в руках. Не клюет!

Утром Илья стоит на причале с удочкой в руках. Подходит режиссер: бесишься? Илья: если честно, то впаял бы я вам по роже. А что мешает? А есть за что? Всегда есть. Даже у Папы Римского – и то есть. Илья: я сегодня ее обратно отправлю. Режиссер: а она ночью вернется. Только уже не к тебе, а ко мне. Тебе это нужно? Ты бесись, но только правильно. Чтобы все в топку шло, в дело. Мне как-то Бродский сказал… Илья: знаю, ты уже рассказывал.

Режиссер на веранде поедает арбуз и разговаривает с Ильей. У Фолкнера поэт появляется в голубой хламиде. Почему именно в голубой, а не в розовой? В буддизме голубой – цвет сыновей. То есть поэт – сосунок. В православии – цвет девственности. То есть он тоже сосунок. В иудаизме – это небесный Иерусалим. То есть он – поэт. Жена выносит голубой пеньюар, надевает его на Илью. Режиссер: самое то.

Идут съемки. Аверчук высказывает свое мнение. Режиссер его одергивает. Он говорит Аверчуку, который играет сцену с женой. Это же первый курс, упражнение на круги внимания. Посмотри на нее, разгляди ее морщинки. У нее нет морщинок. Есть! Ищи! Потом будет дальний круг, твой кабинет. Значит, твоя задача – вытянуть из нее материал для повести. Появляется Гюльнара. Она смотрит на съемки, в глазах ее стоят слезы. Режиссер: вот твой зритель. Она по идее должна захотеть тебя убить. Да что я с тобой разговариваю!Аверчук: так покажи! Режиссер: как? Я что, за тебя жизнь прожить должен, пустышка? Аверчук: да пошел ты! Он уходит.

Режиссер уходит в дом. Илья говорит жене: он же просто псих! Та отвечает: это еще нормально. Пожил бы ты с ним года три – это настоящий ад. А как же Аверчук? Жена: он вернется. Он всегда возвращается. Максим спрашивает Илью и жену режиссера: а он вам за репетиции платит? Потом он отводит в сторону жену и говорит: это не репетиции, я уже все снимаю на мобильный. Он ищет спонсоров и снимает пока на свои, то есть на ваши. Мне он платит.

Режиссер прогуливается с Элей. Он предлагает ей зайти в сарай и посмотреть его снегоход. И удочки.

В сарае режиссер начинает приставать к Эле, но та отказывает ему: нет. Нет – это «нет» или «да, но»? Эля надевает на голову режиссера рыболовный сачок и покидает сарай.

Режиссер заходит в дом. Жена спрашивает его: не дала? Режиссер говорит, что он идет в свой кабинет: не входить, не будить. Он пьет из горлышка бутылки коньяк.

Утром в кабинет режиссера приходит Эля, обнимает его и целует.

Идут съемки. Режиссер показывает жене и Илье, как они должны играть любовную сцену. Он обращается к Илье: как ты говоришь? Тебе баба не дала, у тебя яйца свело! Илья: у меня нет такого опыта. Режиссер бьет Илью коленом в пах и требует, чтобы он читал текст.

Жена режет на кухне лук, из ее глаз текут слезу. Приходит Илья. Он обнимает жену режиссера, целует ее, они занимаются сексом.

Вечером у костра сидят режиссер, его жена, Эля и Илья. Женщины поют, им аккомпанирует на аккордеоне Жора, сидящий неподалеку на причале.

Режиссер входит в кабинет. Там сидит Федоров: дядя Саша, почему вы нас бросили? Режиссер: ответ на этот вопрос я смогу дать через полгода. Федоров: мне все это надоело. Ты, конечно, великий режиссер, но теперь твоя студия закрыта. И пособие твое закрыто. Режиссер: теперь хоть помирать можно. Федоров: помирать? Это можно. Да я шучу, ты ведь у нас бессмертный.

Режиссер приезжает в церковь. Там идут строительные работы. Режиссер спрашивает у настоятеля церкви отца Василия, может ли он дать ему денег. Тот говорит, что ему надо расплачиваться со строителями молдаванами. Режиссер: так они же тихие. Отец Василий: пока дело не доходит до денег.

Режиссер встречает на железнодорожной станции бабушку своей жены. Та сообщает ему, что ее внучка получила наследство: коллекцию картин, в которой имеются произведения Репина, Рокотова и Левитана. Бабушка жены говорит, что режиссеру и ее внучке надо развестись, а после вступления в права наследования – снова сойтись, чтобы коллекция не вошла в состав общего имущества супругов (бабушка и сценаристфильма не знают, что наследуемое имущество и так не входит в состав общего имущества супругов, см. ч. 2 ст. 256 ГК РФ). Я не хочу, чтобы ты имел отношение к этой коллекции.

Вечером режиссер, съемочная группа и бабушка жены собираются за столом. Поднимается тост за искусство, бабушка жены утверждает, что оно должно служить людям, а не наоборот. Режиссер с ней не соглашается.

Жена режиссера провожает бабушку, усаживает ее в такси.

Аверчук и режиссер парятся в бане. Аверчук: отпустил бы ты меня, тяжело мне. Ты с Элей, а баба твоя с Ильей. А мне как быть?

Вечер. На улице ливень. Режиссер врывается в комнату, где на постели лежат голые Эля и Илья. Девушка делает парню массаж. Режиссер выгоняет Илью в нагишом под дождь, заставляет его читать текст одной из сцен. Макс пытается снимать сцену. Режиссер садится на корточки рядом с Ильей, плачет. Илья пытается утешить режиссера.

На следующее утро Эля покидает дом режиссера.

Режиссер, Максим, Илья, Гюльнара и жена режиссера сидят за столом. Режиссер поднимает тост за повышение Гюльнары. Он говорит, что приготовил для нее подарок. Это оружейный сейф.

Ночью режиссер занимается сексом с женой. Женщина терпеливо ждет окончания полового акта.

Режиссер говорит жене, что ему нужно уехать по делам. Ночевать он домой не вернется.

Режиссер заходит в поселковый магазин. Там к нему подходит Гюльнара. Она спрашивает, есть ли у Аверчука жена и дети. Режиссер говорит: я купил сейф. Теперь я могу быть свободен? Он выходит из магазина.

Режиссер возвращается домой. Там никого нет. Он подходит к гостевому домику и слышит там голоса Ильи и своей жены, которые занимаются сексом.

Режиссер возвращается в дом, берет ружье, подходит к гостевому домику и дважды стреляет в окно. Слышатся вопли его жены. Режиссер идет к реке, садится в лодку, отплывает от берега. Он приставляет дуло ружья к своему подбородку. С причала его зовет жена. Режиссер ложится навзничь на дно лодки, которая плывет по течению. Режиссер бросает за борт ружье. Оно погружается на дно.

Творческий коллектив во главе с режиссером выходят на сцену. Им аплодируют зрители, пришедшие на премьеру. Ведущий говорит, что теперь можно задавать вопросам. Девушка из зала спрашивает: он не попал, или патроны были плохие? Я что-то не поняла.