Кэрри, Миранда и Шарлотта после шопинга ждут, когда в ресторане освободится столик. Подруг окликает Битси Фон Мафлин: невероятно, сто лет не виделись! Обнимемся или коснемся локтями? Язык жестов, сигналы дымом? В наши дни невозможно понять. А где же ваш четвертый мушкетер, Саманта? Шарлотта: ее больше нет с нами. Миранда: нет-нет, она жива. Кэрри: она в Лондоне. Битси: ну, слава богу. После всего, что мы пережили, я сразу думаю, что человек, которого я давно не видела, умер или сдался и переехал в Палм-Бич. Миранда: нет, она переехала в Англию по работе. Битси: умно. Соблазнительницы в возрасте там пользуются спросом. Битси зовут ее спутники, она изображает бесконтактные поцелуи, прощается и уходит. Миранда: помните времена, когда поцелуи не изображали? Кэрри: да, мне этого не хватает. Хостес сообщает, что столик на троих освободился.
За столом Миранда жалуется: утром наступила на презерватив Брэйди, я была босиком. Шарлотта: фу! Миранда: я вляпалась в сперму сына, даже не успев выпить кофе. Это все мы со Стивом виноваты, позволяем Луизе оставаться на ночь. Она нам нравится, и комната Брэйди превратилась в минное поле. Шарлотта: хорошо, что он предохраняется. Кэрри: презерватив наполовину полон, как говорится. Когда начинаешь учебу? Да, я сменила тему. Жизнь коротка. Миранда: весенний семестр начнется на той неделе. Шарлотта: ух ты! А ты собираешься покрасить волосы? Я думаю, седина тебя старит. Миранда: нет, ты думаешь, что седина старит тебя. Мы подруги, мы одного возраста, нельзя делать вид, что ты моложе. Шарлотта: ничего я не делаю вид, мне 55. Кэрри: медаль хочешь? Шарлотта: да, хочу. Можно мне медаль? Кэрри: можно. И через десять лет, когда мне исполнится 55, я тоже хочу медаль. Шарлотта: и вообще, что ты кидаешься на меня? Кэрри тоже крашеная. Миранда: да, но там сразу все видно, а ты притворяешься. Кэрри: в хорошем смысле? Это дорогое «сразу все»? Шарлотта: тебе идет седина, но мне не хватает рыжего. Было бы прикольно для начала учебного года. Миранда: я учусь на магистра по правам человека в дополнение к юридической степени в надежде, что смогу стать защитницей женщин. Для этого совсем не обязательно быть огненно-рыжей. Люди с возрастом меняются, и в мире есть дела поважнее, чем попытки выглядеть моложе.
Кэрри замечает парня в экстравагантной шляпе: обожаю абажуры! Надо его снять для инсты. Миранда: и как с ней дела? Кэрри: поначалу я ее вела для себя, развлекалась, вешала фотки незнакомцев с интересным стилем. А теперь я участвую в подкасте, и все как-то разрослось. Миранда: вот это да! Инстаграм, подкаст – похоже, тоже косишь под молодую. Кэрри: так и не послушала, да? Миранда: я тебя обожаю, но к подкастам не притронусь.
Шарлотта возвращается из туалета: я только что столкнулась там с Лизой Тодд Уэксли. В школе все зовут ее Элтой Ум. Знаю, что выгляжу полной дурой, но она такая клевая. Она и документалистка, и филантропка. А ее муж, Герберт, банкир, который хочет баллотироваться в мэры. А еще она в списке самых модных международного «Вог». Мы вместе в школьном родительском совете и уже неплохо знакомы. И все потому, что ее сын Генри занимается у того же учителя музыки, что и Лили. Кстати, совсем забыла. Ты так и не ответила, придешь ли на концерт Лили. Кэрри: прости, дорогая, не получится, мы с Бигом в среду уезжаем, он уже отпросился. Шарлотта: может, поедете в пятницу? Лили весь год репетировала для этого выступления. В Хэмптонс вы можете скататься, когда угодно. А у нее концерт в Манхэттенской музыкальной школе. Это очень важно. Кэрри: ладно, я с ним поговорю.
К столику подходит Лиза, Шарлотта представляет ей своих подруг. Дамы перекидываются парой любезностей, Кэрри и Миранда уходят. Шарлотта показывает Лизе платья, которые она купила для своих дочерей, чтобы те надели их на концерт. Лиза сокрушается: Генри все провалит. Я сама виновата, он слишком поздно начал, пришлось его заставлять. Шарлотта: он еще новичок, люди поймут. Лиза: но не моя свекровь. Она выдающаяся пианистка и еще более выдающийся геморрой для меня.
На улице Миранда говорит Кэрри: не переживай, если пропустишь концерт. Эту площадку арендует ее учитель музыки, хотя это и Пятая авеню, но концерт там сложно назвать достижением. Кэрри: все равно надо сходить. Шарлотта потрясающая подруга и всегда поддерживает меня. И она слушает подкаст. Миранда: знаешь, Саманта все равно что мертва. Мы о ней вообще не говорим. Кэрри: а что тут говорить? Я сказала, что книжная индустрия в плачевном состоянии, и я больше не смогу ей платить. А она в ответ уволила меня с поста подруги, перестала отвечать на звонки. Миранда: ты же знаешь Саманту, это вопрос гордости. Кэрри: поэтому я и оставляла сообщения, просила перезвонить. Да, она обиделась, но я считала ее своей подругой, а не банкоматом. Миранда: ты не банкомат, ей просто было стыдно. Кэрри: настолько стыдно, что она уехала в Лондон? Погоди, ты с ней говорила? Миранда: нет, и Шарлотта – тоже. Мы писали, звонили, но безрезультатно. Пожалуй, тут уже ничего не поделаешь. Так странно. Кэрри: знаю. Мне всегда казалось, что мы будем вечно подругами. Ладно, спасибо за прогулку. Мне туда. Подруги прощаются и расходятся в разные стороны.
Дома Шарлотта показывает Лили купленное ею платье. Та восхищается: красотища! А что в другом пакете? Платье для Роуз, разумеется. С прогулки на скейтах возвращаются Гарри и Роуз. Гарри сообщает жене: у меня уже неплохо получается. Шарлотта его нежно целует: какой же ты нелепый. Затем она демонстрирует Роуз платье. Девочка явно не в восторге.
Кэрри вечером возвращается домой, целует своего мужа Джона по прозвищу Мистер Биг. Хочешь, чтобы я забыл о твоем опоздании? А ты забыл? О, да! Значит, моя миссия выполнена. Как прошел день? Джон: отлично, Доу и Мэттсон поднялись. Кэрри: прекрасно. Слушай, тот стремный торговец рыбой опять пытался всучить мне дешевого лосося. Это по таким-то ценам! Что смеешься? Джон: а ведь когда-то ты хранила свитера в духовке. Кэрри: а у тебя были темные волосы. Я могу продолжить. Джон наливает вино в бокалы, один из них вручает жене: а давай вместо продолжения ты нам лучше поставишь альбом дня. Ладно, Мистер Биг. На какой букве мы сейчас? «R», вчера слушали Ронстадт. Точно, значит, сегодня Тодд Рандгрен. Джон: мой любимый альбом, чтоб его. Кэрри: знаешь, ты говорил так о каждом альбоме с тех пор, как мы придумали эту традицию давным-давно, на третий день карантина. Джон: да, у меня много любимчиков. Кэрри ставит виниловую пластинку на проигрыватель. Джон подпевает исполнителю: «Привет, это я. И я так долго думал о нас…»
Кэрри приступает к приготовлению рыбы, говорит мужу: а мы можем поехать в Хэмптонс в пятницу? Шарлотта очень хочет, чтобы я сходила на концерт Лили в четверг. Джон не против, но идти вместе с Кэрри на концерт он не хочет. А чем тогда займешься? За меня не переживай, проведу вечер дома в компании Аллегры. Опять она! Ревнуешь? Да, ревную к твоей тренерше по келатону. Джон: не сомневаюсь, она ведь из Барселоны. Она меня мотивирует. Она отметит мой тысячный заезд задорной кричалкой.
В первый день занятий Миранда входит в аудиторию Колумбийского университета, усаживается в одно из кресел, которые расставлены по кругу. Юный студент-квир ей говорит: эй, здесь сидит препод. Миранда извиняется, пересаживается на другое кресло. В аудиторию входит неформального вида дама. Миранда адресует ей то же сообщение. Я и есть препод. Миранда: вы – Найа Уоллес? Да, а что именно вас так удивило? Ну, косички. Разве профессору не пристало носить косички? Миранда: просто я удивилась, эта прическа очень отличается от прически на фото на сайте университета. Мое замечание не связано с прической темнокожих, я знала, что вы черная, когда записывалась сюда. Для меня это было важно. Найа: вы поэтому сюда записались? Миранда: не только потому, что вы черная. У вас такое влияние в академических кругах, вы общественная активистка. Боже, говорю, будто завидую по-черному. В смысле… Прошу, забудьте мои слова о вашей прическе. Прическа никоим образом не связана с уместностью, интеллектом или авторитетом. Я похожа на человека, который придает особое значение волосам? Я поседела, и мне плевать, что я выгляжу старше. Но я не эйджистка. Я похожа на эйджистку? Найа: вы правда хотите знать ответ? Миранда: простите, что отняла ваше время, на самом деле я совсем не такая. Теперь я просто помолчу. Найа: привет всем. Добро пожаловать на «Основы гуманитарного права». Я – профессор Найа Уоллес. И прежде, чем мы приступим к этому важному и сложному предмету, я хочу прояснить, что на сайте университета у меня короткая прическа, как у Холли Берри.
Идет запись подкаста «Икс, игрек и я». Ведущая Че Диаз говорит: мы обсуждаем гендерные роли, сексуальные роли и профитроли. Белую цисгендерную женщину представляет Кэрри Брэдшоу. А цисгед-мужчин представляет главный чувак Джеки Ни. Джеки: как дела, сестренка или братишка? Че: скорее, ни то и не другое. У микрофона Че Диаз, квир&би, мексикано-ирландская дива, я представляю все, что за пределами двух унылых гендеров. Да, я знаю, ни один человек не способен представлять все гендеры, сексуальные ориентации или целую расу. Полностью признаю, что мы сложные и разнообразные существа, и на этой чудесной планете мы пытаемся жить своей жизнью. Или перепихнуться. По крайней мере, об этом говорим в моем подкасте. Кто готов? Джеки: я начну. Привет, Кэрри. У меня есть вопрос о женщинах. Почему женщины не дрочат в метро? Кэрри: надеюсь, это вопрос с вариантами ответов. Че: молодец, Джеки. Я боялась, что ты спросишь: что я, цисгед-мужчина могу сделать для борьбы с патриархатом, гендерной бинарностью и обязательной гетеросексуальностью? Джеки: серьезно? Я постоянно это вижу в метро. Только сегодня на ветке «D» я видел, как чувак дрочит. Че: понятно. Тогда почему ветка «D»? Джеки: ветка «А» для анала. Кэрри: так вот почему я ею не пользуюсь. Че: обсудите сексуальные желания заранее и получите согласие каждого. Исключение – секс-игрушки. В этом случае дерзайте, удивите себя. Ладно, забудем пока об экспериментах и поговорим о личном. Джеки, есть ли публичное место, где ты еще не дрочил? Джеки: неа. Че: мне нравится мастурбировать на стадионе «Янкиз». Ну, в своем понимании. Я надеваю кепку «Янкиз» и просто сижу, потягиваю пиво и завожусь, пока парни пытаются понять, что я такое. И не только парни, но и дамочки. Я сбиваю с толку равноправно. А ты, Кэрри? Кэрри уходит от откровенного разговора, что-то мямлит. Потом все же признается, что ни разу не мастурбировала прилюдно с тех пор, как закрыли «Барнис». Джеки даже не знает, что это такое.
Найа спускается в метро, разговаривая по телефону со своим мужем. На платформе стоит Миранда. Найа сворачивает разговор: здесь моя студентка. Миранда: я просто хотела представиться нормально, а не как психованная. Я Миранда Хоббс. И даже не знаю, как назвать это выступление о ваших волосах. На самом деле я серьезный человек, этот курс очень много для меня значит. Я тридцать лет занималась корпоративным правом и оставила его, поскольку больше не хотела быть частью проблемы… Дальнейшие слова Миранды Найа не слышит из-за громкой игры уличного музыканта и шума подходящего к станции поезда. Она заходит в другой вагон, чтобы не продолжать беседу с Мирандой.
После записи подкаста к Кэрри подходит Че: ты должна больше общаться с нами, нельзя просто сидеть и хихикать. Кэрри: у меня гораздо лучше получается, когда люди звонят с вопросами об отношениях. Сегодня все было немного пошловато. Че: так бывает, и ты должна поддерживать разговор, иначе тролли заклеймят тебя чопорной цисгендерной замужкой. А ты совсем не такая. У тебя в 90-х была колонка о сексуальности в газете, ты авторитет, ты крутая. Кэрри: тогда я просто сидела за столом и писала, а не выступала перед публикой. Я не очень себя уютно чувствую во время таких обсуждений. Че: тебе надо выйти из зоны комфорта. Удиви себя. На собеседовании ты была такая остроумная. Кэрри: это было как первое свидание, показала себя с лучшей стороны. Че: я правда хочу, чтобы у нас все получилось. Так что скажу прямо: напряги-ка свою киску.
Вечером Кэрри просит Джона показать, как он мастурбирует. Это приводит к тому, что супруги занимаются сексом.
Кэрри собирается на концерт Лили. Джон курит сигару. Кэрри: надо же, еженедельная сигара и Аллегра в один день. Джон: ва-банк, детка. Кэрри: я тут подумала, что, если вернусь пораньше, мы могли бы поехать сегодня. Джон: посмотрим, как меня вымотает Аллегра. Кэрри: тогда напиши, чтобы мне знать, идти ли потом в бар.
Роуз отказывается надевать платье, которое ей купила мать. Шарлотта настаивает. К уговорам присоединяется Гарри.
Шарлотта со всем семейством подходит к залу, где должен состояться концерт. На голове у Роуз смешная шапочка, а поверх платья она натянула черную футболку с принтом в виде смокинга. У входа уже стоят друзья Шарлотты. Кэрри говорит Роуз: отличный наряд. Энтони в шоке: что она нацепила? Гарри приветствует мужа Миранды Стива: давно не виделись. Как дела? Стив: купил себе слуховой аппарат. Все, я старик. Миранда: да брось. Ты оглох всего на 60 процентов одним ухом и на 40 – вторым. Шарлотта говорит, что все билеты находятся у Кэрри, они с Гарри собираются отвести Лили за кулисы. Кэрри желает девочке удачи. Лили сообщает, что совсем не волнуется: я исполняла эту тему раз двести.
Кэрри спрашивает Энтони: и где твоя лучшая половина? Опаздывает, не смог выбрать, что надеть. Подъезжает Стэнфорд, он выговаривает Энтони: ты просто ушел! Энтони: я сказал, что не буду ждать. Ты полтора часа выбирал костюм. Фиолетовый или бежевый? Да какая, к черту, разница! Я пошел, твой билет у Кэрри. Энтони уходит. Кэрри: что это было? Стэнфорд: это еще цветочки.
Миранда и Кэрри стоят в очереди в туалет. Миранда: все смотрели на меня, как на белую женщину, которая твердит слово «черный». Повезло, что никто не достал телефон, а то это уже стало бы мемом. Я так боялась сказать что-то не то в наше время и в итоге говорила только не то. Кэрри: сомневаюсь, что все так плохо. Миранда: ты права, завтра выдам что-нибудь новенькое. Господи, ну что все встали! Мне надо в туалет. Кэрри: в мужской очереди нет, как обычно. Миранда: к черту! Мне 55 лет, и я хочу писать. Дамы отправляются в мужской туалет. Пока Миранда справляет малую нужду, Кэрри говорит: забавно, ты не затыкалась, а мой босс посоветовала мне побольше говорить о сексе. И, желательно, в деталях, если не хочу остаться без работы, а я не хочу.
В зрительном зале Энтони говорит Кэрри, что Стэнфорд занял место на балконе: он встретится с тобой в лобби, чтобы выпить. Надеюсь, ты любишь «Космополитен» с драмой. Он бесится, заявил, что я пялюсь в телефон на детском концерте. Кэрри: а ты что делаешь? Энтони: пялюсь на булки парней в телефоне, мне для дела нужно. Хлебушки от булочек… Булочки сами собой не появятся. Миранда достает из сумки бутылку вина: кому-нибудь налить? Подходит Шарлотта, осуждающе шикает на Миранду. Та оправдывается: что? У меня был тяжелый день в универе, и меня ждут два часа Моцарта от подростков. Отстань!
С Шарлоттой здоровается Лиза, затем знакомит ее со своей свекровью, Юнис Уэксли. Лиза усаживает Юнис на ее место, затем просит у Миранды отхлебнуть вина: ты моя звезда!
Начинается концерт. Выступает сын Лизы, он играет чудовищно. Ее муж в шоке, он просит жену поделиться с ним вином. Стив отключает свой слуховой аппарат.
Джон усаживается на велотренажер. Аллерга начинает дистанционную тренировку по келатону.
Миранда замечает, что во время концерта Брэйди и Луиза целуются. Она просит мужа сделать парочке замечание: твоя очередь, я не могу вечно быть злодеем. Брэйди заявляет: мам, не смей нас стыдить за секс.
На сцену выходит Лили, начинает играть. Ее исполнительское мастерство великолепно. Шарлотта и Гарри очень ею гордятся.
Джон завершает интенсивную тренировку. Он пишет сообщение жене: поехали сегодня. После этого Джон отправляется в душ, роняет там телефон, падает, схватившись за сердце.
Зрители устраивают Лили овацию.
Выйдя из концертного зала, Кэрри читает сообщение Джона. Стэнфорд ей говорит: я сегодня опять останусь в твоей старой квартире, не поеду домой к этому эгоистичному, самовлюбленному хлебному Муссолини. Кэрри: я не могу остаться, мы с Бигом сегодня уезжаем на побережье. Прости. Вот, держи ключи. Стэнфорд: я сделал копию после нашей прошлой ссоры. Кэрри прощается со Стэнфордом, ловит такси, едет домой. Она обнаруживает мужа, который находится при смерти. Кэрри рыдает, пытается ему помочь. Но Джон умирает.
Луиза и Брэйди очень шумно занимаются сексом, в спальне Миранды и Стива трясется стена. Миранду это раздражает. Стив говорит, что он почти ничего не слышит. Звонит телефон, это Кэрри.
Миранда мчится среди ночи к подруге. Санитары выносят из квартиры тело Джона, Кэрри убита горем. Миранда ей сочувствует, остается у нее ночевать.
Утром Миранда застает Керри, которая так и не смогла уснуть, за компьютером, она просматривает сайты ритуальных агентств. Кэрри говорит: иди домой и поспи перед учебой, придет Шарлотта и поможет мне разобраться. Тебе нельзя пропускать университет после такого первого дня.
Узнав о смерти Джона, Стэнфорд приходит домой, обнимает Энтони. Гей-пара считает, что им очень повезло, что они до сих пор вместе. Партнеры просят друг у друга прощения, объясняются в любви, договариваются больше не ссориться из-за пустяков.
Администратор ритуального агентства показывает Кэрри и Шарлотте самый большой зал для прощаний. Миссис Престон, много ли гостей вы ожидаете? Кэрри: я пока об этом даже не думала. Шарлотта: это произошло так неожиданно, мы еще не успели все толком осознать. Администратор: понимаю. Присаживайтесь, сейчас придет наш ритуальный агент и поможет вам. Администратор уходит. Кэрри: Джону бы здесь не понравилось. Все не так, это что-то про стариков и смерть. И называется зал «Хэмптон». Иронично, да? Шарлотта начинает рыдать: мне очень жаль. Не заставь я тебя пойти на концерт, вы с Бигом уехали бы в Хэмптонс, и он сейчас был бы жив. Мне кажется, ты винишь меня в этом. Кэрри: не смей так думать. У него был инфаркт. Шарлотта: но если бы ты никуда не пошла, то была бы рядом, помогла ему, и он остался бы жив.
Приходит ритуальный агент, она обращается к Шарлотте: меня зовут Джейн Хейнс, очень сожалею о вашей утрате, миссис Престон. Шарлотта: я не миссис Престон, а всего лишь подруга. Джейн извиняется перед вдовой за допущенную ошибку: мне очень жаль, я зашла, увидела женщину, убитую горем. Хотите, чтобы с вами поработал другой агент? Кэрри говорит, что в этом нет необходимости, а затем уводит продолжающую рыдать Шарлотту. На улице Кэрри усаживает ее в такси: поезжай домой и приляг. Так, пожалуй, будет лучше.
Миранда на вахте университета устраивает разборки охраннику, который не хочет пропускать Найу, пока та не покажет ему пропуск. Найа заявляет, что такое поведение попахивает комплексом белого спасителя, а в реальности Миранда лишь накалила вполне нормальную ситуацию: это не «Убить пересмешника», мне не нужен благородный адвокат-защитник.
Друзья, близкие и коллеги собираются на похоронах Джона. Кэрри выбрала для прощания зал с аскетичным и элегантным интерьером. Она распорядилась, чтобы не было никаких цветов. Но, явившись туда заранее, Кэрри обнаруживает, что гроб все же украшен цветами. Выясняется, что их прислала Саманта. Кэрри принимает решение оставить эти цветы. На похороны приходит пожилая секретарша Джона – Глория. Во время церемонии речь произносят Миранда и старший брат покойного.
На поминках у Миранды и Че возникает конфликт, поскольку последняя пыталась угостить несовершеннолетнего Брэйдли травкой. Но потом ситуацию удается уладить.
Кэрри пытается смириться с постигшей ее потерей и держится вполне достойно. Но когда к ней в квартиру неожиданно доставляют прах Джона, эмоции снова захлестывают ее. Друзья стараются быть рядом с Кэрри, поддержать ее.
