История разворачивается вокруг театрального режиссёра Джанин, намеревающейся возродить оперу “Саломея”, когда-то прославившая его ее ныне покойного наставника Чарльза. Поэтому крайне важно, чтобы все прошло идеально.
Практически сразу главная героиня сталкивается с проблемами. Йохан, актер из основного состава, устроил истерику из-за простой просьбы поправить камеру. Личная жизнь также оставляет желать лучшего. Джанин готовится к разрыву отношений с мужем. К тому же воспоминания о своем отце Гарольде накладывают отпечаток на работу.
Беатрис, жена Чарльза, явно не ценит главную героиню в качестве режиссера. Поэтому хочет вместо ее текста в брошюрке напечатать слова покойного супруга, а также не одобряет внесенные изменения (пускай и небольшие). К тому же ее просят помочь с рекламой. Вести страницу в социальных сетях, поучаствовать в подкасте, и в работу добавить что-нибудь личное. Это создает определенные трудности, но из любви к наставнику не намерена отступать.
Становится ясно, что прошлое Джанин пересекается с сюжетом оперы. Она была влюблена в Чарльза, как Саломея в Иоана. И также мужчина не обращал на нее никакого внимания. На подкасте ведущий спрашивает про отца. Он часто выводил дочь в лес и заставлял ее там танцевать, снимая это все на видео. Судя по всему, он домогался до нее. Услышав это, главная героиня резко прекращает разговор.
Йохан открыто домогался до Клео, специалисту по реквизиту. Данный факт был запечатлён на камеру и девушка объявила руководству, что намерена выложить видео перед премьерой. Но только в том случае, если ее подруга Рэйчел не заменит на сцене ведущую актрису.
Личные травмы все больше накладываются на работу Джанин. Она даже просит любовницу своего мужа Димитру, также являющейся сиделкой ее престарелой матери, об одной услуге. Если девушка вырежет лицо Гарольда из семейнго потрета, то главная героиня не будет препятствовать ее роману.
Наступает день премьеры. Рэйчел отказалась от роли, полученной через шантаж. Поэтому Клео выложила ролик в сеть. Позже Йохана заменит другой актер. Режиссеру не захотелось выходить на поклон, ведь данная постановка все же принадлежит Чарльзу, хотя она и внесла свои изменения.
