За шумом пальмовых ветвей
После фанфар в Каннах работа Шона Бейкера получила пять номинаций на престижном «Золотом глобусе» и шесть, в том числе и за лучшую роль второго плана для Юры Борисова, на оскаровской гонке. Признание проекта в Америке, где фильм шел в ограниченном прокате и собрал за первую неделю в среднем порядка 90 000 долларов на кинотеатр, уступает по сборам фестивального контента последнего времени только с «Городу астероидов» Уэса Андерсона, который получил в аналогичных условиях около 140 тысяч долларов в премьерную неделю. Поскольку фильм «Анора» оказался своеобразным феноменом, для которого моменты признания профессионального сообщества и интерес публики сошлись воедино, то вызывают интерес моменты, касающиеся такого неожиданного успеха.
Американский дистрибьютор Neon имеет большой опыт работы в Каннах. Именно этот прокатчик занимался фильмами, чьи режиссеры получили Золотую пальмовую ветвь за последние пять лет. Поэтому Шону Бейкеру повезло, что он получил после фестивального куража поддержку людей, которые знают, как представить широкой публике «кино не для всех» с загадочными русскими, больше напоминающими инопланетян, и социально ответственными армянами для сценария о том, что любовь без оглядки на имена и фамилии вспыхивает как спичка и сгорает примерно за одну неделю. Когда 23-летняя Анора (Майки Мэдисон), молодая женщина, предпочитающая называть себя для посетителей стрип-клуба «Эни» и с русской фамилией «Михеева», встречает свою будущую пару, 21-летнего сына русского олигарха Ивана (Марк Эйдельштейн), то возникает ощущение, что они не придают значения именам, молоды и абсолютно свободны.
Долюбите стриптизершу
Детали Бейкера ускользают от большинства зрителей за вызывающим поведением работниц шеста и приватных комнат, однако героиня Мэдисон – единственная, кто может говорить по-русски в своем клубе, что автоматически приписывает ее к Ивану, чье богатство кажется ей безграничным. Русский инфантил, неожиданно получивший немного свободы от присматривающего за ним уважаемого армянина и священника Тороса (Карен Карагулян), у режиссера капризен и охоч до горячего секса с Эни, которую покупает на неделю всего за 15 000 долларов, чтобы она «притворилась» его девушкой. На этом моменте окончательно формируется конфликт для инди-драмы, чей расхожий сюжет оказывается не только знакомым отечественным зрителям еще по русской классике, но и вызывает эмпатическое участие к судьбе главной героини, которая вытащила свой счастливый билетик и завалила своего финансового мамонтенка.
Прогрессивное жюри Канн во главе с американкой Гервиг выделило «Анору» Бейкера среди других, не уступающих по качеству лент, далеко не случайно, потому что наблюдения постановщика за говорящими по-русски на Брайтон-бич далеки от традиционной эмигрантской тематики, которая в нарративном плане зачастую сводится к адаптивным проблемам. Роль Майки Мэдисон заводит «Анору» мощным, без малейших пальмовых намеков на феминизм, выступлением и демонстрирует жесткость, требующую сострадания. Бейкер привлекает при помощи главной героини на экран романтику и тревогу, которые подпитывают это кино и показывают переосмысленный сказочный роман о бедной девушке, которая поверила богатому и сексуальному чужаку, надеясь на привила и законы своей американской родины. Фактура Марка Эйдельштейна позволяет без акцентов на загадочность русской души стать ему прекрасным принцем, который может удивить стриптизершу вечеринками, выпивкой, поездками и особняками.
Сочувствия «Ваня на диване» не вызывает, потому что его незрелость – это скорее преуменьшение, чем констатация того, что молодой человек, проживший всю свою изнеженную жизнь внутри хрустального шара родительской опеки, ничего не знает о реальном мире. Отчасти этим Канны и объяснили интерес к комментарию в Бейкером в «Аноре» относительно поколения зумеров, с одной стороны – максимально залюбленных и задавленных родительской опекой молодых людей, а с другой – разбивающих при первом же серьезном столкновении с действительностью лоб и потом отчаянно бегущих от нее. В этом плане постановщик выступает как наблюдатель за похождениями Эни и форсирует крушение ее мечты о совместной жизни, когда Иван сбегает в неизвестность после приезда в особняк на Брайтоне громил Гарника (Ваче Товмасян) и Игоря (Юра Борисов). И именно появление в кадре героя Юры Борисова позволяет выстроить для зрителей некий особый взгляд на происходящее, спокойный и в то же самое время готовый к немедленному действию.
Победителя не судят
Внутри «Аноры» выдающаяся роль Юры Борисова, которой явно уготованы призы, показывает человека иной для Америки формации, живущего по понятиям в моменте, но не забывающего о совести и в меру сентиментального. В быстром романе главной героини у Бейкера много привлекательной иронии, которая позволяет публике чувствовать себя умнее автора, но сам автор никогда не выступает моралистом для Эни и не выводит стыд молодой женщины в особый регистр ленты. Режиссер, который сделал себе имя на предыдущих работах, где актеры держат марку и изображают во всей красе жизнь маргиналов, позволяет себе не только с сарказмом выставить сюжет как современную сказку о сбежавшем муже, но и использует брэнд Disney как жестокий символ мечты, золотых фантазий, которые лежат вне досягаемости. Подобный реализм фильма Бейкера как победителя Канн, тем не менее, не задает никаких трендов в кино в соответствии с существующей традицией этого фестиваля.
В большей степени лента работает как симбиоз смеха и беспокойства, структурная схожесть проекта опирается на фильмы, подобные «Чем дальше в лес…» Роба Маршалла, и рассказывает, что ждет Эни после того, как она обретет свое долгожданное счастье. В итоге романтическая комедия у Бейкера меняет тон на хорошую нервную комедию ошибок, где смех продолжается, а беспокойство по поводу приезда родителей Ивана продолжает раскручиваться до самой кульминации. Пожалуй, большая часть посмотревших «Анору» уже оценила динамику движения нарратива от чего-то хорошего к чему-то действительно великому. Для Эни в финале не остается никаких фантазий, однако в последние минуты фильма трио с Бейкером, Мэдисон и Борисовым оправдывает каннскую награду, творит настоящее чудо и дает реалистичный и грубый, ошеломляющий финал для двух часов сказки, где все пошло не так.
