Вступительные титры. Ты становишься на углу оживленной улицы и представляешь, что тебя здесь нет. Вернее, тебя нет вообще. Пешеходы идут, сигналят машины, открываются двери магазинов, сменяются пассажиры на остановке. То есть в принципе мир продолжает жить и без тебя. Понимать это больно. Но важно. Сергей Бодров.
Зрительный зал театра. Идет подготовка к моноспектаклю «Планета Максимус».
Говорит девушка по имени Катя. Она рассуждает о своих эмоциях: я любила, люблю и буду любить. Я давно тебя ждала, я тебя полюбила. Такое выражение есть литературное: полным-полно есть всяких разных, а полюбила я тебя. Я все помню: был теплый летний вечер, я тебя увидела и вдруг поняла, что всегда тебя знала. Женщины знают, что будет, они это предвидят. И все равно – предаются своим чувствам. Я знала, я знала, знала. И все равно поверила. И ты тоже – успокойся и верь. Это будет последней записью моего дневника. Постскриптум. Даже если на одной и той же ветке нет похожего лепестка, он есть на соседней. Ты чувствуешь это.
На сцену выходит актер Александр Петров. Он ставит на сцену коробку с надписью «Хрупкое», достает оттуда пачку листов бумаги и монотонно вполголоса читает свои стихи: наверное, скоро придет зима, и выпадет снег. Белый-белый. А пока стоит жара и сердце с потом ворочается в теле. Нужно ли об этом говорить? Об этом уже сказано. Нужно ли себя в этом винить? А в чем? А если наступит весна, тогда что будет? Листьев сухих метель, вода, которая спустя год все забудет. Двор, старый двор, лавочка небольшая. Это был сильный удар, сказал я, с земли вставая. А вокруг повсюду были люди, ждали, радовались, играя в снежки, Христу или Будде, и просто так, потому что они любили. Клады искали, мозоли царапали, помню, жарко было однажды. Хорошо, и я спросил себя: я кто? И ответ пришел: я – это мое, я – это все. В подъезде сухо, на улице дождь, у тебя нет зонтика, поэтому ты не придешь. А в подъезде сухо, мне не спится. Ты все равно не придешь, ведь в жизни главное – не замочиться. Во рту сухо тоже, а на меня это не похоже. Не могу не думать, не могу остановиться, а дождь все сильней. Я буду сегодня всех добрей. А если бы она пришла? Или я бы пришел? У меня есть маршрут, но там, внутри нее, меня не поймут. И она не поймет, попал я в какой-то водоворот: солнце, проснулся, улыбнулся, любовь, сигареты… Но где же ты, где ты? Тогда было мое неповторимое лето. В горле немного больно, как же мне хочется снова влюбиться, но спокойно, без крика. Ничего не повторится, я лучше закурю. Пусть это будет сигарета с вкусом того самого лета. Теплые руки окутывают, как кружево, когда влюбленным не требуется никакого дружества. Руки, теплые, окутали, как свитер, как шарф, как ребенка закутали. Нельзя смотреть друг на друга. А руки теплые, аж морозит. На улице холод, чувствуешь мурашки на коже. Ни к чему мне этот голод. Дайте повод слово сказать, прошептать на ушко. Серьга, мочка уха твоя мне улыбаться мешает, о любви шептать. А все остальное – одно слово: врать. Я шел в эту жизнь за счастьем, его никак не измерить, ничем не проверить, никак не добиться. Остается одно, взять и однажды просто так, случайно, влюбиться. И если то – сразу поймешь, что это оно. В этом и есть жизнь. Все остальное от солнца, каждодневные тень и свет.
Петров рассказывает о смерти своего товарища Макса, о том, как навестил друга в хосписе, где рядом с любимым находилась его девушка Катя.
На сцене установлен большой экран, на нем показана сцена, в которой мужчина и женщина сливаются в страстном поцелуе.
Петров ложится в ванну, заполненную водой, его накрывают полотном с афишей спектакля «Планета Максимус».
Отзывы